Сталинградская битва 23 августа 1942. Уведомления

19 августа нацистские войска возобновили наступление, нанеся удары в общем направлении на Сталинград. Противнику удалось форсировать Дон и к исходу 23 августа выйти к Волге севернее Сталинграда.

Скачать:

Предварительный просмотр:

трагедия мирного населения Сталинграда».

Цели: воспитать чувство патриотизма, гордости за свою страну, за соотечественников; расширять представление учащихся о Сталинградской битве, героизме советского народа; воспитывать уважительное отношение к старшему поколению, памятникам войны.

Запись на доске эпиграфов к классному часу:

На старой, милой нам Земле

Есть много мужества. Оно

Не в холе, воле и тепле,

Не в колыбели рождено…

К. Симонов

Нет героев от рожденья,

Они рождаются в боях.

А.Твардовский

ХОД КЛАССНОГО ЧАСА.

1. Оргмомент.

Цели

1. Вступительное слово

От рожденья земля не видала

Ни осады, ни битвы такой,

Содрогалась земля,

И краснели поля,

Все пылало над Волгой-рекой.

В зное заводы, дома, вокзал,

Пыль на крутом берегу.

Город не сдай врагу.

Верный присяге русский солдат,

Он защищал Сталинград.

Время придет – рассеется дым,

Смолкнет военный гром,

Шапку снимая при встрече с ним,

Скажет народ о нем:

Это железный русский солдат,

Он защищал Сталинград.

1. Хронология событий 23 августа 1942г.

Учитель:

19 августа нацистские войска возобновили наступление, нанеся удары в общем направлении на Сталинград. Противнику удалось форсировать Дон и к исходу 23 августа выйти к Волге севернее Сталинграда.

23 августа 1942 года - одна из самых страшных и трагических дат Сталинградской битвы.

Ученик 1: Многим сталинградцам запомнилось теплое утро того воскресного дня. Накануне жители услышали по радио, что бои идут в излучине Дона. Такие сообщения передавались уже более месяца. К ним привыкли. Жителям, не знавшим боевой обстановки на Дону, казалось, что фронт остановился. Утром рабочие как всегда встали на вахту к мартенам, сборочным конвейерам, станкам. Распахнулись двери магазинов. Появились свежие афиши кинотеатров.

Ученик 2: Но обстановка в тот день изменялась стремительно.
Во второй половине дня 14-й немецкий танковый корпус прорвал нашу оборону и вышел к Волге на северной окраине Сталинграда. Над Сталинградом нависла смертельная опасность. В те дни наши дивизии находились еще за десятки километров от города, занимая рубежи по всей излучине Дона. Возникла угроза их окружения.

Ученик 3: В те часы происходили события, которые стали прологом великой битвы, когда начнутся бои за каждый метр сталинградской земли.
Немецкая армада вышла к Волге в 3-х километрах от тракторного завода, выпускавшего знаменитые танки-«тридцатьчетверки». Теперь только танки, подготовленные к отправке на фронт и рабочие отряды могли задержать продвижение немцев по Сталинградским улицам.

Ученик 4: На защиту Сталинграда в короткое время были сформированы отряды ополченцев из числа работников тракторного завода. На боевой рубеж выведены все танки, были сформированы танковые экипажи из рабочих, в основном женщин. Отряды ополченцев выходили из каждого цеха.

Ученик 5: Рядом с ополченцами заняли оборону курсанты военного училища, полк дивизии НКВД, отряд морских пехотинцев. После войны будет опубликовано донесение генерала фон Витерсхайма, которое он направил командующему Паулюсу, о первых боях на Волге: «Соединения Красной Армии контратакуют, опираясь на поддержку населения Сталинграда, проявляющего исключительное мужество. Население взялось за оружие, на поле битвы лежат убитые рабочие в своей спецодежде, сжимая в руках винтовку или пистолет. Мертвецы в рабочей одежде застыли в башнях разбитых танков. Ничего подобного мы раньше никогда не видели».

Ученик 6: В то же самое время, когда немецкие танки вышли на окраину Сталинграда, сотни немецких самолетов поднялись с аэродромов. К уничтожению был приговорен целый город.

Этот варварский приказ выполнялся силами мощного 4-го воздушного флота Вермахта. Ровными рядами, как на параде в небе к жилым кварталам приближались немецкие самолеты. В Сталинграде была объявлена воздушная тревога, отбоя которой уже не будет. Поскольку наши войска в городе еще не располагались, воздушная акция была направлена против населения. Взрывы разваливали крыши и перекрытия домов, крушили стены. Люди гибли под каменными глыбами, падали сраженные осколками, задыхались в заваленных земляных убежищах. В ковровых бомбардировках применялась система, которая могла быть рождена только логикой и воображением истинных убийц. Снижаясь над улицами, где было много деревянных домов, летчики высыпали снопами зажигательные бомбы. В разгоравшиеся пожары метали фугасные бомбы. Взрывы от них разбрасывали горящие обломки бревен, крыш, и огонь перекидывался на соседние улицы. На бреющем полете «белокурые бестии» Люфтваффе расстреливали из пулеметов бегущих по ним людей. Маршал А.И. Еременко написал впоследствии: «Многое пришлось пережить в войну, но то, что мы увидели 23-го августа 1942 года в Сталинграде, поразило нас как тяжелый кошмар. Беспрерывно среди городских построек взметались взрывы, из района нефтехранилищ потоки горящей нефти устремлялись к реке. Казалось, горела Волга».

Ученик 7:

Здесь на улицах и скверах

Громыхает бой;

Кровь горячая смешалась

С волжскою водой;

Почернел в дыму пожаров

Город молодой.

Никогда ещё опасность

Не была грозней.

И решает судьбы мира

Битва этих дней.

1. Обсуждение видеоролика «23 августа 1942года»

С начала Второй мировой войны с ее многими разрушениями мир еще не видел такого бедствия. В этот день вражеская авиация нанесла массированный удар по Сталинграду, совершив около 2 тысяч самолетовылетов. Город был превращен в руины, погибло свыше 40 тысяч мирных жителей. 25 августа 1942 года приказом Военного совета фронта Сталинград был объявлен на осадном положении. Для оказания практической помощи фронтам в район Сталинграда Ставка командирует генерала Г.К. Жукова, назначенного 27 августа на пост заместителя Верховного главнокомандующего .

1. Воспоминания сталинградцев.

Ученик 8:

А как зовут, забыл его спросить.

Лет десяти-двенадцати. Бедовый,

Из тех, что главарями у детей,

Из тех, что в городишках прифронтовых

Встречают нас как дорогих гостей.

Машину обступают на стоянках,

Таскать им воду вёдрами - не труд,

Приносят мыло с полотенцем к танку

И сливы недозрелые суют...

Шёл бой за улицу. Огонь врага был страшен,

Мы прорывались к площади вперёд.

А он гвоздит - не выглянуть из башен, -

И чёрт его поймёт, откуда бьёт.

Тут угадай-ка, за каким домишкой

Он примостился, - столько всяких дыр,

И вдруг к машине подбежал парнишка:

Товарищ командир, товарищ командир!

Я знаю, где их пушка. Я разведал...

Я подползал, они вон там, в саду...

Да где же, где?.. - А дайте я поеду

На танке с вами. Прямо приведу.

Что ж, бой не ждёт. - Влезай сюда, дружище! -

И вот мы катим к месту вчетвером.

Стоит парнишка - мины, пули свищут,

И только рубашонка пузырём.

Подъехали. - Вот здесь. - И с разворота

Заходим в тыл и полный газ даём.

И эту пушку, заодно с расчётом,

Мы вмяли в рыхлый, жирный чернозём.

Я вытер пот. Душила гарь и копоть:

От дома к дому шёл большой пожар.

И, помню, я сказал: - Спасибо, хлопец! -

И руку, как товарищу, пожал...

Был трудный бой. Всё нынче, как спросонку,

И только не могу себе простить:

Из тысяч лиц узнал бы я мальчонку,

Но как зовут, забыл его спросить.

Ученик 9: По воспоминаниям многих «детей военного Сталинграда», воскресенье 23 августа 1942 года было теплым и солнечным. В центре города – большое оживление - работали магазины, рынки, в парках отдыхали горожане; на центральных улицах работали военные и милиционеры, подготавливая место для прохода военной техники… Через несколько минут после обращения начальника штаба по противовоздушной обороне Сталинграда об ожидающемся массивном налете немецкой авиации, над центром города появился разведывательный самолет «рама». Он выбросил огромное количество листовок и повернул обратно.

Ученик 10: В 16 часов 18 минут, как утверждали очевидцы, послышался нарастающий гул. Большими группами, в строгом порядке летели немецкие самолеты. Из воспоминаний Ю. Аникина (в то время 13-и летний школьник): « Стоя на трамвайном кольце я своими глазами видел, как фашистские стервятники нагло летели вдоль города по направлению к заводам, группами, с интервалом в несколько минут. Фугасные и зажигательные бомбы (по 25 штук в самораскрывающихся ящиках), куски рельсов, пустые железные бочки с отверстиями сыпались на город, создавая устрашающий визг, вой, грохот. Мощные взрывы тяжелых бомб постоянно сотрясали землю и воздух».

Ученик 11: Охваченные ужасом люди, по их рассказам, пытались спрятаться в первых попавшихся укрытиях. Спасались в наспех вырытых небольших землянках, окопах, щелях, подвалах. Стало гореть все кругом: дома, улицы, город. Горели и стоящие на берегу нефтеперерабатывающие заводы, из-за горящих нефтяных пятен, казалось, что Волга горела тоже.

В надежде на спасение, люди пытались пробраться на переправу через Волгу, но попав туда, многие поворачивали обратно, поняв, что эвакуироваться просто невозможно. Небольшой участок переправы использовали военные, редко переправляли раненых и детей. Попасть на баржу можно было только пройдя адскую давку.

Ученик 12: «Народ валом, давя друг друга, стал карабкаться на баржу по сходням. А когда рухнул под нами причал, то я машинально вцепилась руками в брючины впереди идущего мужчины, который держал на руках маленького ребенка, но сам он успел одной рукой держаться за сходню. Потом как-то изловчился, достал из кармана перочинный ножик и вырезал те места брюк, за которое я держалась. С этими лоскутами в руках, потеряв от страха сознание, я пошла ко дну…очнулась я на берегу среди таких же «утопленников», как и я…уже взобравшись на крутой берег мы услышали гул самолета… А когда посмотрели в сторону Волги, то та самая баржа горела ярким пламенем, как и люди с нее, барахтаясь в разлившейся нефтяной луже» , - вспоминала Мазурова Нина Прокофьевна.

Ученик 13: Некоторые пытались перебраться самостоятельно, но под постоянным обстрелом и бомбежками почти все погибали. Так, главный путь к эвакуации был отрезан. Дети и взрослые возвращались обратно, в кошмар 23 августа.

Ученик 14: Из воспоминаний Былушкина Бориса Александровича.

Былушкин Александр Васильевич

Я, Былушкин Борис Александрович, родился в городе Сталинграде 24.02.1933 г.

Из моих воспоминаний…

Посёлок завода «Баррикада». В 1942 году, во второй половине августа месяца была самая жестокая и массированная бомбёжка завода в дневное время, а посёлка - с утра до самого вечера. Всю ночь – обстрел из артиллерийских орудий и миномётов. В то время мне было 9 лет, но все события военных лет помню очень хорошо. 24 августа 1942 г. сильно горел завод «Баррикада», в тот день я впервые за долгое время разлуки увидел своего отца (Былушкина Александра Васильевича, 1902 г.р.) около дома, он был с группой рабочих. До этого отец пропадал на заводе, ремонтировал танки и стрелковое оружие к ним. Мать и две сестры погибли в развалинах двухэтажных домов посёлка. 25 – 26 августа отец с группой рабочих ушли в центр города к железнодорожному вокзалу, а я остался с соседями, которые уцелели, дядей Гришей и тётей Дусей Трегубовыми. У них было двое дочерей – Зина и Валя, да ещё я третий. Они меня от себя не отпускали. Около наших домов стояли 4 большие пушки, из которых военные целыми днями вели обстрел.

Северо – восточная окраина Сталинграда. Нам интересно было смотреть и слушать всё происходящее вокруг. Один раз в день приезжала автомашина – полуторка, в которую мы, пацаны, с радостью бросали в кузов стреляные гильзы от снарядов. За это красноармейцы угощали нас кашей и давали кусочек хлеба. Получается, что мы тоже защитники Сталинграда.

26 августа мы с тётей Дусей пошли в центр города, чтобы встретить отца и узнать, что нам делать дальше? В городе на тот момент был настоящий ад – сплошные пожары и дым кругом. Шли мы по трамвайному пути мимо Мамаева кургана. Старались пройти как можно быстрей. Идти было небезопасно, так как по прямой на расстоянии 1 км и с Мамаева кургана до нас долетали всякие предметы. Но всё обошлось. В зелёном парке мы встретили красноармейцев, которые нам сказали, что была такая группа рабочих, но она вчера, т.е. 25 августа 1942 г., была отправлена в Мокрую Мечётку. С тех пор я отца своего больше не видел. Мы вернулись обратно, благополучно преодолели этот опасный участок мимо Мамаева кургана, который каждый день переходил то немцам, то нашим. Это была «мясорубка».

Ученик 15: Над головой был непрекращающийся поток самолетов, вокруг ад: пожары, копоть, пыль, смрад от сгоревших человеческих тел…Огромный костер горящего города был виден на десятки километров вокруг.

Только после полуночи атаки фашистской авиации прекратились. В этот день погибло более 40 тысяч мирных жителей (по подсчетам советского командования), в этот день закончилось детство тысяч сталинградских детей…

Ученик 16:

Открытые степному ветру,

Дома разбитые стоят.

На шестьдесят два километра

В длину раскинут Сталинград.

Как будто он по Волге синей

В цепь развернулся, принял бой,

Встал фронтом поперек России-

И всю её прикрыл собой!

1. Итоги.

Ребята, прошло уже много лет после Сталинградской битвы, но мы чтим память павших, кланяемся живым.

Поклонимся великим тем годам,

Всем нашим командирам и бойцам,

Всем маршалам страны и рядовым,

Поклонимся и мертвым и живым.

Всем тем, кого нам забывать нельзя,

Поклонимся, поклонимся, друзья.

Всем миром, всем народом, всей землей

Поклонимся за тот Великий бой.

На этом наш классный час окончен.

Василий Гроссман. «За правое дело»

«Сталинград стал символом мужества, стойкости русского народа и вместе с тем символом величайшего человеческого страдания. Этот символ сохранится в веках». (Британский премьер-министр Уинстон Черчилль)

23 августа 1942 года, 75 лет назад, Сталинград подвергся варварской бомбардировке. Захват Сталинграда для Гитлера означал не только достижение важных стратегических результатов, нарушение связи между севером и югом, нарушение связи между центральными областями России и Кавказом.
Захват Сталинграда не только определял возможность широкого вторжения на северо-восток, в глубокий обход Москвы, и на юг, к достижению конечных целей геоэкспансии Третьей Империи. Захват Сталинграда являлся задачей внешнеполитической –решение её могло определить важные изменения и позиция Японии и Турции.
Захват Сталинграда являлся задачей внутриполитической – падение его укрепило бы позиции Гитлера внутри Германии, явилось бы реальным знаком окончательной победы, обещанной немецкому народу в июне 1941 года.
Падение Сталинграда явилось бы искуплением несостоявшегося блицкрига, который должен был закончиться, по обещанию фюрера, через восемь недель после начала вторжения в Россию. , Падение Сталинграда явилось бы оправданием поражений под Москвой, Ростовом, Тихвином и ужасных зимних жертв, потрясших немецкий народ.
Падение Сталинграда укрепило бы власть Германии над её сателлитами, парализовало бы голоса неверия и критики.
Гитлеровское требование: «Stalingrad muss fallen!» ("Сталинград должен быть уничтожен!") родилось из иных оснований, более веских, чем действительность боевых полей. Так он хотел!

Гитлер занес кровавый топор над Сталинградом. Первые самолёты появились около четырёх часов дня. С востока, из Заволжья, к городу на большой высоте шла шестёрка бомбардировщиков. Едва немецкие машины, пройдя над хутором Бурковским, стали приближаться к Волге, как послышался свист и тотчас же загрохотали разрывы – дым и меловая пыль поднялись над поражёнными бомбами зданиями. Самолёты были ясно видны в прозрачном воздухе. Солнце светило, в его лучах сверкали тысячи оконных стёкол, и люди, подняв головы, наблюдали, как быстро уходили на запад немецкие самолёты.
Чей-то молодой голос громко крикнул:
– Это шальные, отдельные прорвались, видите, даже тревоги не объявляют.
И тотчас с унылой силой завыли сирены, пароходные и заводские гудки. Этот вопль, вещающий беду и смерть, повис над городом, он словно передавал тоску, охватившую население. Это был голос всего города – не только людей, но всех зданий, машин, камня, столбов, травы и деревьев в парках, проводов, трамвайных рельсов – вопль живого и неодушевлённого, охваченного предчувствием разрушения. Железное ржавое горло одно могло породить этот звук, равно выражающий ужас птицы и тоску человеческого сердца. А затем пришла тишина – последняя тишина Сталинграда.
Самолёты шли с востока, из Заволжья, с юга, со стороны Сарепты и Бекетовки, с запада, от Калача и Карповки, с севера, от Ерзовки и Рынка, – их чёрные тела легко двигались. Среди перистых облачков в голубом небе, и, словно сотни ядовитых насекомых, вырвавшихся из тайных гнёзд, они стремились к желанной жертве. Солнце в своём божественном неведении прикасалось лучами к крыльям тварей, и они поблескивали молочной белизной – и в этом сходстве крыльев юнкерсов с белыми мотыльками было нечто томящее, кощунственное.
Гудение моторов становилось всё сильней, тягучей, гуще. Все звуки города сникли, сжались, и лишь густел, наливался, темнел гудящий звук, передающий в своём медлительном однообразии бешеную силу моторов. Небо покрылось искорками зенитных разрывов, седыми головками дымных одуванчиков, и среди них быстро скользили разъярённые летучие насекомые.... Немцы шли в несколько этажей, заняв весь голубой объём летнего неба...
Встретившись над Сталинградом, самолёты, пришедшие с востока и с запада, с севера и юга, пошли на снижение, и казалось, они снижались оттого, что летнее небо провисло, осело от тяжести металла и взрывчатки, тянувшейся к земле. Так провисают небеса под тяжёлыми тучами, полными тёмным дождём.
И новый, третий звук возник над городом – сверлящий свист десятков и сотен фугасных бомб, оторвавшихся от плоскостей, визг тысяч и десятков тысяч зажигательных бомб, ринувшихся из разверстых кассет. Этот звук, длившийся три -четыре секунды, пронизал всё живое, и сердца сжались в тоске, сердца тех, кому суждено было умереть через миг с этой тоской, и сердца тех, кто остался в живых. Свист нарастал и накалялся.
Все услышали его! И женщины, бежавшие по улице из растаявших очередей к своим домам, где их ждали дети. И те, кто успел укрыться в глубокие подвалы, отделённые от неба толстыми каменными перекрытиями. И те, кто упал на асфальт среди площадей и улиц. И те, кто прыгал в щели в садах и прижимал голову к сухой земле. И раненые, лежавшие в этот миг на операционных столах, и младенцы, требовавшие материнского молока. Бомбы достигли земли и врезались в город.
Дома умирали так же, как умирают люди. Одни, худые, высокие, валились набок, убитые наповал, другие, приземистые, стояли, дрожа и шатаясь, с развороченной грудью, вдруг обнажив всегда скрытое: портреты на стенах, буфетики, ночные столики, двуспальные кровати, банки с пшеном, недочищенную картофелину на столе, покрытом измазанной чернилами клеёнкой. Обнажились согнутые водопроводные трубы, железные балки в межэтажных перекрытиях, пряди проводов. Красный кирпич, дымящийся пылью, громоздился на мостовых. Тысячи домов ослепли, и оконные стёкла замостили мелкой, блестящей чешуей осколков тротуары.
Под ударами взрывных волн массивные трамвайные провода со звоном и скрежетом падали на землю, зеркальные стекла витрин вытекали из рам, словно превращённые в жидкость. Трамвайные рельсы, горбясь, вылезали из асфальта. И по капризу взрывной волны нерушимо стоял фанерный голубой киоск, где торговали газированной водой, висела жестяная стрела-указатель «переходи здесь», блестела стёклами хрупкая будочка телефона - автомата.
Всё, что от века недвижимо – камни и железо, – стремительно двигалось, и все, во что человек вложил идею и силы движения, – трамвай, автомобили, автобусы, паровозы – всё это остановилось. Известковая и кирпичная пыль густо поднялась в воздухе, туман встал над городом, пополз вниз по Волге.
Стало разгораться пламя пожаров, вызванных десятками тысяч зажигательных бомб... В дыму, пыли, огне, среди грохота, потрясавшего небо, воду и землю, погибал огромный город. Ужасна была эта картина, и всё же ужаснее был меркнущий в смерти взгляд шестилетнего человека, задавленного железной балкой. Есть сила, которая может поднять из праха огромные города, но нет в мире силы, которая могла бы поднять лёгкие ресницы над глазами мертвого ребёнка.
Только те, кто находился на левом берегу Волги, в десяти - пятнадцати километрах от Сталинграда, в районе хутора Бурковского, Верхней Ахтубы, Ям, Тумака и Цыганской Зари, могли увидеть всю картину пожара в целом, измерить огромность несчастья, постигшего город.
Сотни бомбовых разрывов слились в однообразный гул, и чугунная тяжесть этого гула заставляла дрожать землю в Заволжье, стёкла деревянных домиков позванивали, и листва на дубах шевелилась. Известковый туман, вставший над городом, белой простыней покрыл высокие здания, Волгу, растянулся на десятки километров, пополз к Сталгрэсу, судоремонтному заводу, к Бекетовке и Красноармейску. Постепенно белизна тумана исчезла, смешиваясь с желто-серой дымной мглой пожаров.
Издали было ясно видно, как огонь, горевший над одним зданием, соединялся с соседним огнем, как горели целые улицы и как под конец огонь горящих улиц слился в одну стену, живую и движущуюся. В отдельных местах над этой стеной, вставшей над правым берегом Волги, поднимались высокие, как башни, столбы, вздувались купола и огненные колокольни. Они сверкали красным червонным золотом, дымной медью, точно новый город пламени вырос над Сталинградом.
Волга у берегов курилась. Чёрный копотный дымок и пламя скользили по воде – то горело вытекавшее на воду из разбитых цистерн горючее. А дым поднялся на много вёрст тучей. Туча эта разрослась и, размытая степными ветрами, стала расползаться по небу, и много недель спустя дым висел над десятками степных верст вокруг Сталинграда, и опухшее, бескровное солнце шло своим путём среди белой мглы.
В сумерках пламя горящего города увидели бабы, шедшие с юга в Райгород с мешками зерна, и паромщики на переправе в Светлом Яре. Отблески пожара заметили старики казахи, ехавшие к Эльтону на телегах; их верблюды, выпятив слюнявые губы и вытягивая грязные лебединые шеи, оглядывались на восток. С севера увидели свет рыбаки в Дубовке и Горной Пролейке. С запада наблюдали пожар выехавшие на берег Дона офицеры из штаба генерал-полковника Паулюса. Они курили и молча глядели на светлое пятно, кругло мерцавшее в тёмном небе.
Много людей увидело зарево в ночи. Что вещало оно, чью гибель, чьё торжество?

Сила бедствия была огромна, и всё живое, как бывает это во время лесных и степных пожаров, землетрясений, горных обвалов и наводнений, стремилось покинуть гибнущий город. Первыми покинули Сталинград птицы – врассыпную, низко прижимаясь к воде, перелетали галки на левый берег Волги; обгоняя их, серыми, то упруго растягивающимися, то сжимающимися стайками летели воробьи.
Большие крысы, должно быть, годами не выходившие из тайных глубоких нор, почувствовав жар огня и колебания почвы, вылезали из подвалов продовольственных складов и пристанских хлебных амбаров, несколько мгновений растерянно метались, ослеплённые и оглушённые, и, гонимые инстинктом, волоча хвосты и жирные седые зады, ползли к воде, карабкались по доскам и канатам на баржи и полузатопленные пароходы, стоящие у берега.
Собаки с безумным, мутным взором выскакивали из дыма и пыли, скатывались с откоса и бросались в воду, плыли в сторону Красной Слободы и Тумака.
Но белые и сизые голуби, силой, ещё более могучей, чем инстинкт самосохранения, прикованные к своему жилью, кружились над горящими домами и, подхваченные током раскалённого воздуха, гибли в дыму и пламени.
Женщина, подняв руки к жестокому, рычащему небу, кричала:
– Что вы делаете, злодеи, что вы делаете?
Человеческое страдание! Вспомнят ли о нём грядущие века? Оно не останется, как останутся камни огромных домов и слава воинов; оно – слезы и шёпот, последние вздохи и хрипы умирающих, крик отчаяния и боли – всё исчезнет вместе с дымом и пылью, которые ветер разносил над степью.

В восьмом часу вечера командующий четвертым воздушным флотом Манфред фон Рихтгофен на двухмоторном военном самолёте поднялся в воздух, чтобы оценить содеянное.
С высоты четырех с половиной тысяч метров видна была освещенная заходящим солнцем картина огромной катастрофы. Раскаленный воздух поднимал ввысь белый дым, очищенный от сажи; этот отбелённый высотой дым стлался в вышине волнистой пеленой, его трудно было отличить от лёгких облаков, ниже дышал, вздымался, кипел тяжёлый, вихрастый, то черный, то пепельный, то рыжий дымовой ком.
Казалось, крупнейшая гималайская гора Гауризанкар медленно и тяжело поднималась из чрева земли, выпячивая миллионы пудов раскалённых, плотных пегих и рыжих руд. То и дело жаркое, медное пламя прорывалось из глубины колоссального котла, выстреливало на тысячи метров искрами, и, казалось, глазам представлялась космическая катастрофа.
Изредка становилась видна земля, метание мелких чёрных комариков, но плотный дым мгновенно поглощал этот вид. Волгу и степь затянуло мглистым туманом, и река и земля в тумане казались седыми, зимними. Далеко на восток лежали плоские степи Казахстана. Гигантский пожар пылал почти у самой границы этих степей.
Командующий отрывисто произнёс:
– ....Увидят на Марсе... Вельзевулова работа...
Фашистский генерал своим каменным, рабским сердцем в эти минуты чувствовал власть человека, который привёл его к этой страшной высоте, дал в руки факел, которым германская авиация зажгла костёр на последнем рубеже между Востоком и Западом, указал путь танкам и пехоте к Волге и огромным сталинградским заводам.
Эти минуты и часы казались высшим торжеством неумолимой «тотальной» идеи, идеи насилия моторов и тринитротолуола над женщинами и детьми Сталинграда. Фашистским лётчикам, парившим над сталинградским котлом дыма и пламени, казалось, что эти минуты и эти часы знаменовали обещанное Гитлером торжество немецкого насилия над миром.
Навечно поверженными казались им те, кто, задыхаясь в дыму, в подвалах, ямах, убежищах, среди раскалённых развалин, обращённых в прах жилищ, с ужасом прислушивались к торжествующему и зловещему гудению бомбардировщиков, царивших над Сталинградом.
Но нет! В роковые часы гибели огромного города свершалось нечто поистине великое – в крови и в раскалённом каменном тумане рождалось не рабство России, не гибель её; среди горячего пепла и дыма неистребимо жила и упрямо пробивалась сила советского человека, его любви, верности свободе, и именно эта неистребимая сила торжествовала над ужасным, но тщетным насилием поработителей.

Еще несколько лет назад, 19 марта 2008 года, по случаю 65-летнего юбилея сталинградской битвы в музее «Панорама «Сталинградская битва» состоялся просмотр и обсуждение телевизионного документального фильма «Сталинград. Хроника Победы». В нем наряду с военной темой на тот момент впервые была сделана попытка обозначить и гражданскую тему – самую больную и обойденную в фильмах про Сталинград.

Начало было впечатляющим. Крупным планом, на весь экран представлен маршал авиации Иван Иванович Пстыго, который авторитетно подводит итог 23-ему августа 1942 года – самой скорбной дате Сталинграда. Цитата: «23 августа был тот страшный удар, когда через Сталинграл прошло 2000 бомбардировщиков и по последним, наверное, наиболее вероятным данным, в Сталинграде погибло 200 000 человек!» Это ровно половина населения города.

Юрий Панченко. В 16-летнем возрасте пережил все Сталинградское сражение в Центральном районе города. Прослужил в авиации более 50 лет. Автор книги «163 дня на улицах Сталинграда».

Однако из общей численности городского населения следует исключить районы, которые в тот день не подвергались бомбардировке. Тогда в четырех районах города (из восьми) подвергшихся удару немецкой авиации, где проживало порядка 200 000 человек, было перебито всё население. Подчистую. Завыть от ужаса хочется.

А куда Пстыго дел раненых, которые исчисляются к убитым как три к одному?

Это еще 600 000! Итого, в городе с населением 400 000 человек, численность пострадавших 23 августа составляет... 800 000 человек, что сопоставимо с численностью населения Сталинграда и Астрахани вместе взятых!

О фантазерах

Наши доморощенные фантазеры оказались скромнее.

Олег Найда, кандидат философских наук, насчитал 23 августа в небе Сталинграда 2 000 немецких самолетов, которые унесли из жизни более 40 000 горожан.

Дальнейшие потери гражданского населения стали нарастать как снежный ком.

Ираида Помощникова, председатель ассоциации «Дети военного Сталинграда». В книжке «Мы родом из войны» шестилетняя Ирочка не только насчитала 23 августа в небе Сталинграда 2000 вражеских бомбардировщиков, но и посчитала жертвы: 42 000 убитых и 50 000 раненых. Какая злобная девчушка, но умница! Я в ее возрасте умел считать лишь до десяти, да и то по пальцам.

Владимир Береговой, профессор экономического университета в Санкт-Петербурге, член ассоциации «Дети военного Сталинграда». В своей статье «Триумф и трагедия» которая «анонсирует книгу-реквием о Сталинграде» ужесточил итог злополучного дня: 46 000 жителей города было убито, а 150 000 ранено. Пятимесячный Вовочка, ретируясь со своими родителями из Сталинграда, посчитал и численность немецких самолетов бомбивших город 23-его августа – более 2000!

Вражеские самолеты «... летали строем-квадратом по шестьдесят четыре самолета...». Что это – шаховница Великих Моголов или хрущевский метод квадратно-гнездового посева кукурузы? Узрел даже «торчмя торчавшие» трупы вдоль берега реки и красную от крови Волгу. Однозначно одно, родители у Вовочки были дальтониками. Вода в Волге действительно поменяла цвет, но не на красный, а на черный, поскольку в районе тракторного завода немецкая авиация разбомбила и сожгла караван нефтеналивных барж.

Татьяна Павлова, историк. В своем трудоемком издании «Засекреченная трагедия: гражданское население в Сталинградской битве» цитирует сведения городских властей, где похоронными командами с 22 по 29 августа 1942 года было захоронено 1816 трупов и подобрано 2698 раненых. Но уже через несколько страниц в тот же период с 23 по 29 августа Павлова посчитала что крови на улицах города маловато, а посему не могла удержаться от соблазна наказать сталинградцев на 71 000 человек (только убитых и 142 раненых!) А еще через пару сотен страниц вспомнила даже японцев, «общие потери населения Сталинграда на 32.3% превышают аналогичные потери населения Хиросимы от атомной бомбардировки».

Владимир Павлов, питерский историк в книге «Сталинград, Мифы и реальность. Новый взгляд» предлагает объявить 23 августа «днем национального покаяния коммунистов в России» за гибель 500 000 горожан павших в Сталинградской битве. Более того, насильственное выселение жителей города в Белую Калитву, он представил как гуманную акцию германского командования.

Круто однако!

Все это фантазия людей, где каждый их них, накручивая свою легенду, откровенно спекулировал, поскольку в период штурма Сталинграда никого из них не было в городе.

Лишь шестилетняя Ирочка Помощникова находилась в Северном городке, который 23-его августа немцы не бомбили.

Теперь главное. Бомбежка 23 августа, – это прелюдия, это цветочки, а ягодки зрели впереди. Жестокая бомбардировка города началась утром 24 августа и продолжалась вплоть до 27 августа. Пик удара – 25 августа. За четыре дня центральные районы города были сожжены, а уцелевшее население разбежалось.

Итак, по свидетельству амбициозных фантазеров к исходу воскресного дня с населением Сталинграда было покончено. Оно было полностью перебито и искалечено. Все, до единого человека! Яичница всмятку!

Однако, реалии того злополучного дня говорят о другом:

• на следующее утро на Балканах (центральный район города) жителям был выдан свежеиспеченных хлеб. Это что, калачи в ночи пекли покойники?
• утром 24 августа, как обычно, трудоспособное население отправилось на работу. На трамвае, а не на катафалке! Трамвай ходил до разрушенного моста Банного оврага у Тёщиной остановки (площадь Возрождения);
• вышла газета «Сталинградская правда»;
• работал водопровод, вплоть до 25 августа;
• работали пожарные;
• работала переправа;
• шла эвакуация госпиталей, а это 4500 раненых солдат, на прибывшие в город теплоходы «Иосиф Сталин», «Память Парижской коммуны» и «Михаил Калинин»;
• на окраинах города работали больницы;
• работала зенитная артиллерия ПВО;
• над городом постоянно летали советские истребители;
• на заводах шло формирование ополченцев;
• безвыездно работал Сталинградский комитет обороны, возглавляемый секретарем обкома Чуяновым;

Это далеко не полный перечень забот, которые пали на плечи горожан.

23-е августа – это шок, с которым население успешно справилось. Но после тяжелых увечий, полученных в последующие четыре дня, город оправиться уже не смог.

В официальном отчете Сталинградского городского комитета обороны №411-а от 27 августа 1942 года помимо подробного и поименного перечня ущерба, нанесенного германской авиацией промышленному и коммунальному хозяйству Сталинграда, указаны жертвы гражданского населения по всем районам города, подвергшимся бомбардировке. Общий итог: 1017 человек убито и 1281 человек ранено. Естественно, это не полный перечень жертв. Подсчет пострадавших продолжался. Но это не 40 000, не 70 000, не 200 000 и не 500 000 человек, пущенных в расход нынешними безответственными и амбициозными людьми, которых никогда не было в Сталинграде.

За весь период Сталинградского сражения, по отчетным документам Сталинградского партархива от бомбардировок и артиллерийского обстрела погибло 42 754 жителя города. А по свидетельству главы области Чуянова, численность погибших горожан определяется в 40 000 человек.

Население города, оказавшееся на наковальне сражения, стало гибнуть как мухи. Люди гибли в уличных боях, где «пуля-дура» не отличала своего от чужого. А дистрофия и тиф в немецком «котле» – это хлеще пули.

О смерти

И все таки, от чего же гибли люди?

Из горькой участи моих шестнадцатилетних однокашников по школе и улице, проживавших в Центральном районе города:

• Еливстратова Люся погибла вместе с мамой и двумя сестренками от немецкой бомбы 23 августа 1942 года;
• Цыганков Миша расстрелян полицаями вместе с отцом за хранение винтовки;
• Ванин Петя расстрелян полицаем за хранение комсомольского билета (полицаи – это бывшие советские граждане, холуи окупантов);
• Завражин Витя убит советской миной;
• Красильников Саша убит советской миной;
• Фефелова Ира убита немецкой пулей;
• Чернавин Лева пропал без вести;
• Барышев Игорь обгорел;
• Мулялин Вася ранен советской миной;
• Гончаров Витя – тяжелое осколочное ранение в голову, лишился глаза, советской миной;
• Бернштейн Миша – сквозное пулевое ранение в грудь немецкой пулей;
• Казимирова Лида – сквозное пулевое ранение в шею советской пулей;
• мой ровесник, имя которого память не сохранила, убит солдатом НКВД за мародерство – украл пуд муки;
• четыре человека сумели пережить в центре города все Сталинградское сражение без единой царапины.

Здесь не указаны погибшие в немецком котле от дистрофии. Свидетелей нет. Погибали от голода все сразу. Целыми семьями.

О немцах в Сталинграде

Немцев часто представляют нынешних фильмах этакими шалунишками, белыми и пушистыми. Это потому, что свидетельствуют уже лишь пятилетние малолетки. Одна сетует, что немцы утащили у них горшок с топленым молоком. У другого в памяти осталась лишь собственная бабуля, которая крестилась. Немцы вошли – бабуля крестилась. Наши пришли – тоже крестилась. На этом всем все их страсти-мордасти иссякли.

А вот для понимания всех бед, постигших население города в оккупированном Сталинграде, необходимо осмыслить и увязать в одно целое главные события, которые ежедневно сокращали численность горожан. Улица Рокоссовского до №30. Здесь, в период окупации города, размещалась немецкая комендатура – карательная военная организация. А напротив комендатуры, в бывшем Илиодоровом монастыре, немцы создали лагерь для заключенных советских граждан.

А теперь о «шалунишках» в лицах.

1. Майор Гельмут Шпайдель (умер в Бекетовском лагере военнопленных), комендант оккупированного Сталинграда обозначил границу запретной зоны из повешенных швеллерах железнодорожных мостов жителей города на Голубинской улице (виадук трамвайных путей у тюрьмы, на Кубанской улице (виадук у стадиона Динамо), на Невской улице, на пешеходном мосту через железную дорогу. С двух сторон моста повесил.
2. Обер-ефрейтор Гельмут Ешке, инспектор комендатуры по гражданским делам. Под его недремлющим оком находилось население города. Илиодоров монастырь, превращенный немцами в тюрьму слыл местом зловещего мора горожан, откуда полицаи каждое утро вытаскивали трупы окоченевших за ночь людей и сбрасывали в авиационную воронку во дворе комендатуры.
3. Майор Нейберт, старший врач комендатуры. В начале декабря после инспекции Нейбертом лазарета для пленных раненых советских солдат (расположенного на Голубинской улице у станции переливания крови), раненые красноармейцы бесследно исчезли, а после в освободившиеся помещения разместился немецкий госпиталь. Доктора Нейберта сопровождали немецкие медицинские чины и русская женщина, работавшая в лазарете врачом.
4. Полковник Рудольф Керперт (в плену осужден немецким трибуналом), комендант печально известного лагеря для советских военнопленных «Дулаг-205» в Алексеевке. В немецком «котле» пищей для пленных красноармейцев, доведенных голодом до умопомрачения, стали товарищи по нарам, жившие еще вчера.

Война – это не горшок с топленым молоком и не крестное знамение старухи. Война – самая уродливая форма общения людей. Немцы для нас стали хуже чумы, хуже холеры, хуже татарского ига вместе взятых. Умом простить их можно, а сердцем – нет!

О 2000 самолетах

И последнее, это о 2 000 бомбардировщиках, бомбивших город 23 августа. Самолеты противника воспользовались прорубленным немецкими танкистами коридором от Дона к Волге через Котлубань, Орловку и Тракторный завод, где была уничтожена противовоздушная оборона города. Далее, вдоль левого берега Волги бомбардировщики безнаказанно зашли в тыл городу, откуда их никто не ждал. Зенитчики были захвачены врасплох. Они спохватились тогда, когда первая эскадрилья «хейнкелей» находилась уже над серединой реки. Небо буквально закипело от разрывов зенитных снарядов, но... было уже поздно.

Бомбардировщики шли волнами в составе эскадрилий с интервалом между эскадрильями порядка 15 минут. Бомбардировка города началась в 16:20 по московскому времени и закончилась с заходом солнца в 19:00 поскольку в темное время суток самолеты группами не летают. Ночью бомбили одиночные самолеты с большим временным интервалом.

Следовательно за два часа сорок минут светлого времени, с пятнадцатиминутным интервалом могло пройти лишь одинанцать групп – эскадрилий. В эскадрилье 9-12 самолетов, перемножив, получим реальное представление о количестве самолетов противника принимавших участие в бомбардировке города 23 августа. Это порядка 100 – 130 самолетов. Так что муссируемая легенда о двух тысяч бомбардировщиках, напавших на город 23-его августа – явная фантазия. Таким количеством бомбардировочной авиации немцы не располагали на всем Восточном фронте. К началу июля 1942 года, то есть к началу наступления на Сталинград, у немцев было примерно 2750 самолетов всех типов. Из них 775 бомбардировщиков, 310 штурмовиков, 290 истребителей 765 разведчиков и т. д.

Итак, все упомянутые мною «очевидцы и свидетели» Сталинградского сражения, которым мы рукоплещем по памятным датам, страдают общей патологией – повреждением ума.

А реквием по Сталинграду неуместен. Пусть немцы сами о себе молятся. Мы их сюда не звали. Люди. Знайте Сталинград. Поскольку помнить Сталинград скоро будет некому.

Еще несколько лет назад, 19 марта 2008 года, по случаю 65-летнего юбилея сталинградской битвы в музее «Панорама «Сталинградская битва» состоялся просмотр и обсуждение телевизионного документального фильма «Сталинград. Хроника Победы». В нем наряду с военной темой на тот момент впервые была сделана попытка обозначить и гражданскую тему – самую больную и обойденную в фильмах про Сталинград.

Начало было впечатляющим. Крупным планом, на весь экран представлен маршал авиации Иван Иванович Пстыго, который авторитетно подводит итог 23-ему августа 1942 года – самой скорбной дате Сталинграда. Цитата: «23 августа был тот страшный удар, когда через Сталинграл прошло 2000 бомбардировщиков и по последним, наверное, наиболее вероятным данным, в Сталинграде погибло 200 000 человек!» Это ровно половина населения города.

Юрий Панченко. В 16-летнем возрасте пережил все Сталинградское сражение в Центральном районе города. Прослужил в авиации более 50 лет. Автор книги «163 дня на улицах Сталинграда».

Однако из общей численности городского населения следует исключить районы, которые в тот день не подвергались бомбардировке. Тогда в четырех районах города (из восьми) подвергшихся удару немецкой авиации, где проживало порядка 200 000 человек, было перебито всё население. Подчистую. Завыть от ужаса хочется.

А куда Пстыго дел раненых, которые исчисляются к убитым как три к одному?

Это еще 600 000! Итого, в городе с населением 400 000 человек, численность пострадавших 23 августа составляет... 800 000 человек, что сопоставимо с численностью населения Сталинграда и Астрахани вместе взятых!

О фантазерах

Наши доморощенные фантазеры оказались скромнее.

Олег Найда, кандидат философских наук, насчитал 23 августа в небе Сталинграда 2 000 немецких самолетов, которые унесли из жизни более 40 000 горожан.

Дальнейшие потери гражданского населения стали нарастать как снежный ком.

Ираида Помощникова, председатель ассоциации «Дети военного Сталинграда». В книжке «Мы родом из войны» шестилетняя Ирочка не только насчитала 23 августа в небе Сталинграда 2000 вражеских бомбардировщиков, но и посчитала жертвы: 42 000 убитых и 50 000 раненых. Какая злобная девчушка, но умница! Я в ее возрасте умел считать лишь до десяти, да и то по пальцам.

Владимир Береговой, профессор экономического университета в Санкт-Петербурге, член ассоциации «Дети военного Сталинграда». В своей статье «Триумф и трагедия» которая «анонсирует книгу-реквием о Сталинграде» ужесточил итог злополучного дня: 46 000 жителей города было убито, а 150 000 ранено. Пятимесячный Вовочка, ретируясь со своими родителями из Сталинграда, посчитал и численность немецких самолетов бомбивших город 23-его августа – более 2000!

Вражеские самолеты «... летали строем-квадратом по шестьдесят четыре самолета...». Что это – шаховница Великих Моголов или хрущевский метод квадратно-гнездового посева кукурузы? Узрел даже «торчмя торчавшие» трупы вдоль берега реки и красную от крови Волгу. Однозначно одно, родители у Вовочки были дальтониками. Вода в Волге действительно поменяла цвет, но не на красный, а на черный, поскольку в районе тракторного завода немецкая авиация разбомбила и сожгла караван нефтеналивных барж.

Татьяна Павлова, историк. В своем трудоемком издании «Засекреченная трагедия: гражданское население в Сталинградской битве» цитирует сведения городских властей, где похоронными командами с 22 по 29 августа 1942 года было захоронено 1816 трупов и подобрано 2698 раненых. Но уже через несколько страниц в тот же период с 23 по 29 августа Павлова посчитала что крови на улицах города маловато, а посему не могла удержаться от соблазна наказать сталинградцев на 71 000 человек (только убитых и 142 раненых!) А еще через пару сотен страниц вспомнила даже японцев, «общие потери населения Сталинграда на 32.3% превышают аналогичные потери населения Хиросимы от атомной бомбардировки».

Владимир Павлов, питерский историк в книге «Сталинград, Мифы и реальность. Новый взгляд» предлагает объявить 23 августа «днем национального покаяния коммунистов в России» за гибель 500 000 горожан павших в Сталинградской битве. Более того, насильственное выселение жителей города в Белую Калитву, он представил как гуманную акцию германского командования.

Круто однако!

Все это фантазия людей, где каждый их них, накручивая свою легенду, откровенно спекулировал, поскольку в период штурма Сталинграда никого из них не было в городе.

Лишь шестилетняя Ирочка Помощникова находилась в Северном городке, который 23-его августа немцы не бомбили.

Теперь главное. Бомбежка 23 августа, – это прелюдия, это цветочки, а ягодки зрели впереди. Жестокая бомбардировка города началась утром 24 августа и продолжалась вплоть до 27 августа. Пик удара – 25 августа. За четыре дня центральные районы города были сожжены, а уцелевшее население разбежалось.

Итак, по свидетельству амбициозных фантазеров к исходу воскресного дня с населением Сталинграда было покончено. Оно было полностью перебито и искалечено. Все, до единого человека! Яичница всмятку!

Однако, реалии того злополучного дня говорят о другом:

• на следующее утро на Балканах (центральный район города) жителям был выдан свежеиспеченных хлеб. Это что, калачи в ночи пекли покойники?
• утром 24 августа, как обычно, трудоспособное население отправилось на работу. На трамвае, а не на катафалке! Трамвай ходил до разрушенного моста Банного оврага у Тёщиной остановки (площадь Возрождения);
• вышла газета «Сталинградская правда»;
• работал водопровод, вплоть до 25 августа;
• работали пожарные;
• работала переправа;
• шла эвакуация госпиталей, а это 4500 раненых солдат, на прибывшие в город теплоходы «Иосиф Сталин», «Память Парижской коммуны» и «Михаил Калинин»;
• на окраинах города работали больницы;
• работала зенитная артиллерия ПВО;
• над городом постоянно летали советские истребители;
• на заводах шло формирование ополченцев;
• безвыездно работал Сталинградский комитет обороны, возглавляемый секретарем обкома Чуяновым;

Это далеко не полный перечень забот, которые пали на плечи горожан.

23-е августа – это шок, с которым население успешно справилось. Но после тяжелых увечий, полученных в последующие четыре дня, город оправиться уже не смог.

В официальном отчете Сталинградского городского комитета обороны №411-а от 27 августа 1942 года помимо подробного и поименного перечня ущерба, нанесенного германской авиацией промышленному и коммунальному хозяйству Сталинграда, указаны жертвы гражданского населения по всем районам города, подвергшимся бомбардировке. Общий итог: 1017 человек убито и 1281 человек ранено. Естественно, это не полный перечень жертв. Подсчет пострадавших продолжался. Но это не 40 000, не 70 000, не 200 000 и не 500 000 человек, пущенных в расход нынешними безответственными и амбициозными людьми, которых никогда не было в Сталинграде.

За весь период Сталинградского сражения, по отчетным документам Сталинградского партархива от бомбардировок и артиллерийского обстрела погибло 42 754 жителя города. А по свидетельству главы области Чуянова, численность погибших горожан определяется в 40 000 человек.

Население города, оказавшееся на наковальне сражения, стало гибнуть как мухи. Люди гибли в уличных боях, где «пуля-дура» не отличала своего от чужого. А дистрофия и тиф в немецком «котле» – это хлеще пули.

О смерти

И все таки, от чего же гибли люди?

Из горькой участи моих шестнадцатилетних однокашников по школе и улице, проживавших в Центральном районе города:

• Еливстратова Люся погибла вместе с мамой и двумя сестренками от немецкой бомбы 23 августа 1942 года;
• Цыганков Миша расстрелян полицаями вместе с отцом за хранение винтовки;
• Ванин Петя расстрелян полицаем за хранение комсомольского билета (полицаи – это бывшие советские граждане, холуи окупантов);
• Завражин Витя убит советской миной;
• Красильников Саша убит советской миной;
• Фефелова Ира убита немецкой пулей;
• Чернавин Лева пропал без вести;
• Барышев Игорь обгорел;
• Мулялин Вася ранен советской миной;
• Гончаров Витя – тяжелое осколочное ранение в голову, лишился глаза, советской миной;
• Бернштейн Миша – сквозное пулевое ранение в грудь немецкой пулей;
• Казимирова Лида – сквозное пулевое ранение в шею советской пулей;
• мой ровесник, имя которого память не сохранила, убит солдатом НКВД за мародерство – украл пуд муки;
• четыре человека сумели пережить в центре города все Сталинградское сражение без единой царапины.

Здесь не указаны погибшие в немецком котле от дистрофии. Свидетелей нет. Погибали от голода все сразу. Целыми семьями.

О немцах в Сталинграде

Немцев часто представляют нынешних фильмах этакими шалунишками, белыми и пушистыми. Это потому, что свидетельствуют уже лишь пятилетние малолетки. Одна сетует, что немцы утащили у них горшок с топленым молоком. У другого в памяти осталась лишь собственная бабуля, которая крестилась. Немцы вошли – бабуля крестилась. Наши пришли – тоже крестилась. На этом всем все их страсти-мордасти иссякли.

А вот для понимания всех бед, постигших население города в оккупированном Сталинграде, необходимо осмыслить и увязать в одно целое главные события, которые ежедневно сокращали численность горожан. Улица Рокоссовского до №30. Здесь, в период окупации города, размещалась немецкая комендатура – карательная военная организация. А напротив комендатуры, в бывшем Илиодоровом монастыре, немцы создали лагерь для заключенных советских граждан.

А теперь о «шалунишках» в лицах.

1. Майор Гельмут Шпайдель (умер в Бекетовском лагере военнопленных), комендант оккупированного Сталинграда обозначил границу запретной зоны из повешенных швеллерах железнодорожных мостов жителей города на Голубинской улице (виадук трамвайных путей у тюрьмы, на Кубанской улице (виадук у стадиона Динамо), на Невской улице, на пешеходном мосту через железную дорогу. С двух сторон моста повесил.
2. Обер-ефрейтор Гельмут Ешке, инспектор комендатуры по гражданским делам. Под его недремлющим оком находилось население города. Илиодоров монастырь, превращенный немцами в тюрьму слыл местом зловещего мора горожан, откуда полицаи каждое утро вытаскивали трупы окоченевших за ночь людей и сбрасывали в авиационную воронку во дворе комендатуры.
3. Майор Нейберт, старший врач комендатуры. В начале декабря после инспекции Нейбертом лазарета для пленных раненых советских солдат (расположенного на Голубинской улице у станции переливания крови), раненые красноармейцы бесследно исчезли, а после в освободившиеся помещения разместился немецкий госпиталь. Доктора Нейберта сопровождали немецкие медицинские чины и русская женщина, работавшая в лазарете врачом.
4. Полковник Рудольф Керперт (в плену осужден немецким трибуналом), комендант печально известного лагеря для советских военнопленных «Дулаг-205» в Алексеевке. В немецком «котле» пищей для пленных красноармейцев, доведенных голодом до умопомрачения, стали товарищи по нарам, жившие еще вчера.

Война – это не горшок с топленым молоком и не крестное знамение старухи. Война – самая уродливая форма общения людей. Немцы для нас стали хуже чумы, хуже холеры, хуже татарского ига вместе взятых. Умом простить их можно, а сердцем – нет!

О 2000 самолетах

И последнее, это о 2 000 бомбардировщиках, бомбивших город 23 августа. Самолеты противника воспользовались прорубленным немецкими танкистами коридором от Дона к Волге через Котлубань, Орловку и Тракторный завод, где была уничтожена противовоздушная оборона города. Далее, вдоль левого берега Волги бомбардировщики безнаказанно зашли в тыл городу, откуда их никто не ждал. Зенитчики были захвачены врасплох. Они спохватились тогда, когда первая эскадрилья «хейнкелей» находилась уже над серединой реки. Небо буквально закипело от разрывов зенитных снарядов, но... было уже поздно.

Бомбардировщики шли волнами в составе эскадрилий с интервалом между эскадрильями порядка 15 минут. Бомбардировка города началась в 16:20 по московскому времени и закончилась с заходом солнца в 19:00 поскольку в темное время суток самолеты группами не летают. Ночью бомбили одиночные самолеты с большим временным интервалом.

Следовательно за два часа сорок минут светлого времени, с пятнадцатиминутным интервалом могло пройти лишь одинанцать групп – эскадрилий. В эскадрилье 9-12 самолетов, перемножив, получим реальное представление о количестве самолетов противника принимавших участие в бомбардировке города 23 августа. Это порядка 100 – 130 самолетов. Так что муссируемая легенда о двух тысяч бомбардировщиках, напавших на город 23-его августа – явная фантазия. Таким количеством бомбардировочной авиации немцы не располагали на всем Восточном фронте. К началу июля 1942 года, то есть к началу наступления на Сталинград, у немцев было примерно 2750 самолетов всех типов. Из них 775 бомбардировщиков, 310 штурмовиков, 290 истребителей 765 разведчиков и т. д.

Итак, все упомянутые мною «очевидцы и свидетели» Сталинградского сражения, которым мы рукоплещем по памятным датам, страдают общей патологией – повреждением ума.

А реквием по Сталинграду неуместен. Пусть немцы сами о себе молятся. Мы их сюда не звали. Люди. Знайте Сталинград. Поскольку помнить Сталинград скоро будет некому.